Почему Ангела Меркель позволяет своей стране быть отрезанной от некоторых своих континентальных соседей?

Последнее дерево на острове Пасхи было срублено еще до того, как на него в 1722 году высадились европейские моряки. Этот акт завершил разрушение острова, который обеспечивал жизнь местному населению, которое по численности в десять раз превосходило количество высадившихся моряков. Те решения, которые жители острова принимали в течение жизни нескольких поколений, уменьшили их способность выживать.

Экологическая катастрофа для викингов в Гренландии произошла по тому же шаблону. Фермеры, упорно продолжавшиеся заниматься скотоводством, вынуждены были голодать, а не следовать примеру местного населения, которое прекрасно выживало, питаясь мясом тюленей и рыбой.

Сегодня российский газ транспортируется через Польшу, Венгрию, Чешскую Республику, Словакию и Украину, а затем поступает к потребителям в Германии. Это привязывает Россию к безопасности Германии, поскольку обеим сторонам нужна стабильность. Однако обсуждаемые изменения выведут из игры восточные государства, что сделает их более уязвимыми, и тогда их можно будет ликвидировать одно за другим, не ставя под угрозу доходы газовых олигархов.

Г-жа Меркель не наивный человек. Она видела кибератаки против Эстонии, убийства в Черногории и отравления в Соединенном Королевстве. Она также знает: если Германия будет одна, то будет легче заставить ее замолчать с помощью угроз о резком повышении цен или даже с помощью прекращения поставок природного газа через газопровод «Северный поток 2», если Берлин будет как-то реагировать. В таком случае федеральный канцлер оказалась бы перед сложным выбором — пойти на риск неизбежной энергетической войны с Москвой или действовать так, чтобы не дать возможности России восстановить сеть вассальных государств, которые она потеряла после развала Варшавского пакта.

Однако эти страны имеют значение для Германии. Они являются составной частью ее оборонной и экономической орбиты. Без них Германия станет пограничным государством, а не центром континента.

Так почему же Берлин позволяет себе быть отрезанным от своей материковой части? В Германии существует давнишняя и романтическая привязанность к России, особенно среди представителей левых кругов. Восточная политика (Ostpolitik) Вилли Брандта все еще сохраняется в памяти, а бывший федеральный канцлер Герхард Шредер является приближенным к Путину лицом. Немецкая промышленность тоже получает выгоду от торговли с Россией.

Однако наиболее очевидная причиной, судя по всему, состоит в том, что без атомной электроэнергетики, от которой правительство г-жи Меркель отказалось после катастрофы в Фукусиме, Германия теперь не имеет большого выбора. Цели в области изменения климата исключают использование всех других источником энергии, кроме природного газа, а ближайшие его месторождения находятся под контролем Кремля. Инфраструктура для использования альтернативных маршрутов остается слаборазвитой.

Не одна Германия сталкивается с подобной ситуацией. Австрия тоже зависит от российского природного газа, и политически она все больше склоняется в сторону того типа национализма, который поддерживает г-н Путин. Используя энергетику в качестве оружия против лидеров европейских государств, он теперь начинает сдвигать свои сети. Завершение конфликта в Сирии, а также выяснение отношений между американским президентом Дональдом Трампом и президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом позволяют г-ну Путину оказывать влияние на те газопроводы, по которым природный газ транспортируется из Азербайджана через территорию Турции. Но и это еще не все. Для него открываются и другие возможности.

В ближайшие месяцы российские официальные лица начнут оказывать давление на членов Евросоюза для того, чтобы они приняли участие в реконструкции Сирии. Это было бы дипломатической победой для Москвы, а также позволило бы России показать себя в качестве триумфатора на Ближнем Востоке при наличии небольшого количества победителей.

Но почему мы должны на это соглашаться? Зачем позволять российским войскам укреплять свои позиции с помощью наших денег? Возможно, у нас нет другого выбора. Россия, если захочет, может сделать так, чтобы беженцы в Ливане, Ираке и Иордании не вернулись в свои дома, а тех, которые находятся в Турции, будут подталкивать к тому, чтобы они направились на запад. Сегодня такой вариант был бы токсичным для любого европейского руководства.

Более масштабное сотрудничество в рамках НАТО, включая соответствующие инвестиции в оборону, а также европейское сотрудничество, основанное на процветании народа, а не на политических амбициях некоторых официальных лиц, могли бы изменить ситуацию. Можно было бы возродить европейский идеал, включающий в себя национальную идентичность и партнерство. Но, судя по всему, это вряд ли произойдет в ближайшее время.

Возможно, именно поэтому, даже после 70 лет мира и процветания, в той ситуации, когда нужно было выбирать партнера для танцев на свадьбе, главный австрийский дипломат повернулась не к своим соседям и близким союзникам, а выбрала русского медведя.

Автор этой статьи является членом парламента от округа Тонбридж и Моллинг (Tonbridge and Malling), а также председателем избираемого Комитета по международным делам Палаты общин.